Варю воду, пудрю мозги, играю на нервах...
Название: Она — тигрица
Канон: ориджинал, история Средних веков
Автор: Roksan de Clare
Размер: мини, 1117 слов
Пейринг/Персонажи: ПиратХьюго ле Диспенсер Младший/ЖаннаДжин де Клиссон, Оливье де Клиссон Младший
Категория: гет
Жанр: драма, частичное AU, слегка романс
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Не будите в женщине зверя.
Примечание: история не является в полной мере исполнением заявки, но была вдохновлена именно ею
Залог счастья любой женщины — заботливый любящий муж, здоровые дети, верность королю и безупречная репутация.
Еще недавно у Жанны де Клиссон все это было. И, да, она была счастливейшей из женщин.
Светлый благополучный замок стал рушиться с основного, фундаментального камня — королевской благосклонности. У короля Филиппа не было повода сомневаться в верности Оливье де Клиссона. У Оливье де Клиссона не было повода сомневаться в честности короля. Одно из двух утверждений оказалось ложным. Приглашение на свадьбу принца оказалось коварной ловушкой, а праздник закончился показательной казнью.
Жанне бы затаиться: в надежде на милосердие короля, на то, что она, со своей еще не увядшей красотой и с богатыми землями, очень ценный товар на брачном рынке. Она будет смирной и покорной. Она без ропота примет его выбор. А он позволит ее детям жить: ведь ее с Оливье первенец, Оливье-младший, уже достаточно взрослый, чтобы стать опасным.
У нее еще оставались ее дети. У нее еще оставалась репутация скромной, богобоязненной дамы, хотя одно приключение, которое ей удалось удачно скрыть, но не забыть, навсегда бы разрушило этот образ.
Залог счастья каждой девушки — быть скромной и послушной воле родителей. Какое заблуждение!
Конечно, наивная юная Жанна так и думала, пока не увидела избранника, барона Шатобриана: старше, чем ее отец, страшнее, чем смертный грех; оставалось надеяться, что он был щедрым и добрым, как заверяла изумленную таким женихом матушка. Увы, это был обман, чтобы непокорная дочь ненароком не сбежала из-под венца.
Она все равно почти это сделала, тихо сказав перед алтарем: «Нет». Все предпочли сделать вид, что ее не услышали, а их с мужем все равно повенчали.
Потом, уже в своем поместье, барон вволю отвел душу за «нанесенное унижение», предупредив, что и дальше будет «учить» строптивицу.
Даже если ничего такого не было, но взгляд на другого мужчину — пощечина — она же по природе своей распутна. Какой-то мужчина не отвел взгляда от нее чуть дольше приличного — порка — ввести в соблазн — еще больший грех.
Его сынок считал ее и распутной, и соблазнительницей, а еще гордячкой, не отвечающей на его домогательства. Он обещал вскорости раскрыть ее сущность. И Жанна боялась, что когда-нибудь это случится, но совсем не по ее воле.
Короткая передышка, которая, казалось, должна была дать Жанне силы, наоборот, привела ее в отчаяние. Бог миловал, отец выздоровел. Но ведь мужу не это было нужно. Вряд ли он посмел бы обвинить Жанну в исцелении родителя, но нашел бы повод преподать урок…
Просто так, не из невнимательности, а больше из любопытства, сумеет ли болью прижечь желание взбунтоваться, сбежать, оставив все на произвол судьбы, Жанна притронулась к раскаленной кочерге, и сделала больно не так телу, как душе. Мама засуетилась, нежно укоряла неуклюжую дочь, пыталась залечить ожог.
Побег дочери навлек бы позор на имя Бельвилей, причинил бы боль родителям. Специально Жанна сделать это не могла. Да и далеко бы убежала? А вот волею случая…
Случай представился очень быстро — прямо ее молитвами — когда она возвращалась обратно в Бретань. На корабле ее не укачивало, в отличие от свиты, потому она, как могла, наслаждалась краткой свободой, размышляя, что неплохо бы проверить, насколько глубокое синее море, когда послышались тревожные крики. Прежде чем ее затолкали в трюм, Жанна увидела причину тревоги — три черных корабля с белыми парусами. Следуя попутному ветру, они приближались так быстро, что Жанна разглядела даже зловещую нападающую сову на этих самых парусах.
Испуганные женщины вокруг Жанны плакали и молились, она же старалась не улыбаться. Если пираты утопят корабль — смерть ведь тоже избавление, а если…
Что именно «если», она не успела представить. Морские разбойники оказались стремительны, как птица, что взяли символом.
— Не смейте ее трогать! — крикнул кто-то из пленников, обращая внимания на Жанну, которую слишком уж бесцеремонно пытался оценить один из корсаров. — Это госпожа де Бельвиль-Шатобриан!
— Благородной даме самый почетный прием. — Пираты расступились, пропуская предводителя. Он подошел очень близко, склонился приветственно и вполне почтительно и протянул ей руку. Она без страха вложила в его ладонь свою, и на какое-то мгновение и пираты, и их пленники для нее перестали существовать. Осталась она и человек в черном.
Жанна не сопротивлялась, не плакала, не кричала, когда ее доставляли на один из черных кораблей. За спиной слышались вопли боли и отчаяния, но ей самой не нанесли ни одной царапины, скорее берегли как нечто хрупкое. Даже выделили каюту. Осталось узнать, станет ли эта каюта ее тюрьмой или шансом на спасение.
Судьба наконец-то вспомнила о Жанне, и капитан, видимо, когда все успокоилось, соизволил ее навестить. С женщинами в таких делах вряд ли будут вести переговоры, Насколько бы ни была неопытна Жанна, это она понимала. Капитаном двигало любопытство. Он поинтересовался, удобно ли его гостье. Жанна не ответила. Она позволила себе то, за что ревнивый супруг наверняка бы ее искалечил — пристально смотреть на незнакомца. Но ведь и он был хорош! Конечно, старше ее пасынка, но младше мужа. Стройный, смуглый, черноволосый, только совсем немного седины. И он смотрел так, что Жанна решила: «Будь что будет».
— Что со мной будет? — Жанна встала и сделала шаг навстречу захватчику. Он улыбнулся ее неожиданной смелости, но не сдвинулся с места.
— Вы будете гостить здесь, пока ваш муж не заплатит выкуп.
Жанна сделала еще один шаг навстречу
— Я слишком дорого стою.
Это муженек назвал ее распутницей и соблазнительницей. Он же такой мудрый, может и не ошибался. Расстояние между Жанной и пиратом ними и так не слишком большое, но последний шаг остался за пиратом. Она не знала даже его имени, но это было неважно.
— Посмотрим, — сказал он…
Младший сын Жанны заплакал, она же пока не спешила его утешать. Старший сжал кулаки, безотрывно смотря туда, куда указывала мать.
— Смотрите и не забывайте!
Пусть бы тот, кто осудил Жанну за жестокость, когда она привезла детей в Нант, показать выставленную на обозрение отсеченную голову их отца, попробовал бы пережить ее потери.
Судьба играет, судьба смеется… Оливье был похож на первую дикую любовь Жанны. Может не настолько резок, не настолько дерзок, но он смог превратить разъяренную тигрицу в смирную кошку. И Оливье умер так же бесчестно и несправедливо, как и ее любовник и наставник.
— Что будем делать? Сил не будет с Францией бодаться.
— Будет, — заверила она
Кое-что ценное, кроме памяти, осталось от ее опасного приключения. Оливье-младший даже крякнул, когда достал из тайника сундук и открыл его.
— Я стою таких сокровищ? — вздохнув по воспоминаниям, спросила Жанна, не ожидая, что сын ее поймет.
— А?.. — как и ожидалось, все еще завороженный, он не обратил на нелепый вопрос внимания. Гораздо больше его интересовало другое. — А что теперь?
Когда-то давно ее учитель сказал: «Собираешься заняться этим делом, позаботься о патенте на каперство. Так спокойнее». И на язвительный вопрос, что ж сам-то без патента хозяйствует, шутливо разоткровенничался: «Король Англии мой друг, как-то нехорошо его подставлять. А обогащать француза неприлично».
Кто бы мог подумать, что через столько лет Жанна сама скажет:
— Обогащать француза неприлично, так может, заведем дружбу с Англией?
Очень скоро у нее было три добротных судна и королевский патент от Эдуарда Английского на некий промысел.
Прощаясь, наставник назвал ее Тигрицей. Настало время показать клыки…
Канон: ориджинал, история Средних веков
Автор: Roksan de Clare
Размер: мини, 1117 слов
Пейринг/Персонажи: ПиратХьюго ле Диспенсер Младший/ЖаннаДжин де Клиссон, Оливье де Клиссон Младший
Категория: гет
Жанр: драма, частичное AU, слегка романс
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Не будите в женщине зверя.
Примечание: история не является в полной мере исполнением заявки, но была вдохновлена именно ею
Залог счастья любой женщины — заботливый любящий муж, здоровые дети, верность королю и безупречная репутация.Еще недавно у Жанны де Клиссон все это было. И, да, она была счастливейшей из женщин.
Светлый благополучный замок стал рушиться с основного, фундаментального камня — королевской благосклонности. У короля Филиппа не было повода сомневаться в верности Оливье де Клиссона. У Оливье де Клиссона не было повода сомневаться в честности короля. Одно из двух утверждений оказалось ложным. Приглашение на свадьбу принца оказалось коварной ловушкой, а праздник закончился показательной казнью.
Жанне бы затаиться: в надежде на милосердие короля, на то, что она, со своей еще не увядшей красотой и с богатыми землями, очень ценный товар на брачном рынке. Она будет смирной и покорной. Она без ропота примет его выбор. А он позволит ее детям жить: ведь ее с Оливье первенец, Оливье-младший, уже достаточно взрослый, чтобы стать опасным.
У нее еще оставались ее дети. У нее еще оставалась репутация скромной, богобоязненной дамы, хотя одно приключение, которое ей удалось удачно скрыть, но не забыть, навсегда бы разрушило этот образ.
***
Залог счастья каждой девушки — быть скромной и послушной воле родителей. Какое заблуждение!
Конечно, наивная юная Жанна так и думала, пока не увидела избранника, барона Шатобриана: старше, чем ее отец, страшнее, чем смертный грех; оставалось надеяться, что он был щедрым и добрым, как заверяла изумленную таким женихом матушка. Увы, это был обман, чтобы непокорная дочь ненароком не сбежала из-под венца.
Она все равно почти это сделала, тихо сказав перед алтарем: «Нет». Все предпочли сделать вид, что ее не услышали, а их с мужем все равно повенчали.
Потом, уже в своем поместье, барон вволю отвел душу за «нанесенное унижение», предупредив, что и дальше будет «учить» строптивицу.
Даже если ничего такого не было, но взгляд на другого мужчину — пощечина — она же по природе своей распутна. Какой-то мужчина не отвел взгляда от нее чуть дольше приличного — порка — ввести в соблазн — еще больший грех.
Его сынок считал ее и распутной, и соблазнительницей, а еще гордячкой, не отвечающей на его домогательства. Он обещал вскорости раскрыть ее сущность. И Жанна боялась, что когда-нибудь это случится, но совсем не по ее воле.
***
Короткая передышка, которая, казалось, должна была дать Жанне силы, наоборот, привела ее в отчаяние. Бог миловал, отец выздоровел. Но ведь мужу не это было нужно. Вряд ли он посмел бы обвинить Жанну в исцелении родителя, но нашел бы повод преподать урок…
Просто так, не из невнимательности, а больше из любопытства, сумеет ли болью прижечь желание взбунтоваться, сбежать, оставив все на произвол судьбы, Жанна притронулась к раскаленной кочерге, и сделала больно не так телу, как душе. Мама засуетилась, нежно укоряла неуклюжую дочь, пыталась залечить ожог.
Побег дочери навлек бы позор на имя Бельвилей, причинил бы боль родителям. Специально Жанна сделать это не могла. Да и далеко бы убежала? А вот волею случая…
Случай представился очень быстро — прямо ее молитвами — когда она возвращалась обратно в Бретань. На корабле ее не укачивало, в отличие от свиты, потому она, как могла, наслаждалась краткой свободой, размышляя, что неплохо бы проверить, насколько глубокое синее море, когда послышались тревожные крики. Прежде чем ее затолкали в трюм, Жанна увидела причину тревоги — три черных корабля с белыми парусами. Следуя попутному ветру, они приближались так быстро, что Жанна разглядела даже зловещую нападающую сову на этих самых парусах.
Испуганные женщины вокруг Жанны плакали и молились, она же старалась не улыбаться. Если пираты утопят корабль — смерть ведь тоже избавление, а если…
Что именно «если», она не успела представить. Морские разбойники оказались стремительны, как птица, что взяли символом.
— Не смейте ее трогать! — крикнул кто-то из пленников, обращая внимания на Жанну, которую слишком уж бесцеремонно пытался оценить один из корсаров. — Это госпожа де Бельвиль-Шатобриан!
— Благородной даме самый почетный прием. — Пираты расступились, пропуская предводителя. Он подошел очень близко, склонился приветственно и вполне почтительно и протянул ей руку. Она без страха вложила в его ладонь свою, и на какое-то мгновение и пираты, и их пленники для нее перестали существовать. Осталась она и человек в черном.
Жанна не сопротивлялась, не плакала, не кричала, когда ее доставляли на один из черных кораблей. За спиной слышались вопли боли и отчаяния, но ей самой не нанесли ни одной царапины, скорее берегли как нечто хрупкое. Даже выделили каюту. Осталось узнать, станет ли эта каюта ее тюрьмой или шансом на спасение.
Судьба наконец-то вспомнила о Жанне, и капитан, видимо, когда все успокоилось, соизволил ее навестить. С женщинами в таких делах вряд ли будут вести переговоры, Насколько бы ни была неопытна Жанна, это она понимала. Капитаном двигало любопытство. Он поинтересовался, удобно ли его гостье. Жанна не ответила. Она позволила себе то, за что ревнивый супруг наверняка бы ее искалечил — пристально смотреть на незнакомца. Но ведь и он был хорош! Конечно, старше ее пасынка, но младше мужа. Стройный, смуглый, черноволосый, только совсем немного седины. И он смотрел так, что Жанна решила: «Будь что будет».
— Что со мной будет? — Жанна встала и сделала шаг навстречу захватчику. Он улыбнулся ее неожиданной смелости, но не сдвинулся с места.
— Вы будете гостить здесь, пока ваш муж не заплатит выкуп.
Жанна сделала еще один шаг навстречу
— Я слишком дорого стою.
Это муженек назвал ее распутницей и соблазнительницей. Он же такой мудрый, может и не ошибался. Расстояние между Жанной и пиратом ними и так не слишком большое, но последний шаг остался за пиратом. Она не знала даже его имени, но это было неважно.
— Посмотрим, — сказал он…
***
Младший сын Жанны заплакал, она же пока не спешила его утешать. Старший сжал кулаки, безотрывно смотря туда, куда указывала мать.
— Смотрите и не забывайте!
Пусть бы тот, кто осудил Жанну за жестокость, когда она привезла детей в Нант, показать выставленную на обозрение отсеченную голову их отца, попробовал бы пережить ее потери.
Судьба играет, судьба смеется… Оливье был похож на первую дикую любовь Жанны. Может не настолько резок, не настолько дерзок, но он смог превратить разъяренную тигрицу в смирную кошку. И Оливье умер так же бесчестно и несправедливо, как и ее любовник и наставник.
— Что будем делать? Сил не будет с Францией бодаться.
— Будет, — заверила она
Кое-что ценное, кроме памяти, осталось от ее опасного приключения. Оливье-младший даже крякнул, когда достал из тайника сундук и открыл его.
— Я стою таких сокровищ? — вздохнув по воспоминаниям, спросила Жанна, не ожидая, что сын ее поймет.
— А?.. — как и ожидалось, все еще завороженный, он не обратил на нелепый вопрос внимания. Гораздо больше его интересовало другое. — А что теперь?
Когда-то давно ее учитель сказал: «Собираешься заняться этим делом, позаботься о патенте на каперство. Так спокойнее». И на язвительный вопрос, что ж сам-то без патента хозяйствует, шутливо разоткровенничался: «Король Англии мой друг, как-то нехорошо его подставлять. А обогащать француза неприлично».
Кто бы мог подумать, что через столько лет Жанна сама скажет:
— Обогащать француза неприлично, так может, заведем дружбу с Англией?
Очень скоро у нее было три добротных судна и королевский патент от Эдуарда Английского на некий промысел.
Прощаясь, наставник назвал ее Тигрицей. Настало время показать клыки…
@темы: ФБ, Любимая графомань, Хроники Диспенсеров