Восемь незнакомых друг с другом человек оказываются приглашенными супругами Оуэн в великолепный замок, расположенный на острове. Собравшись за большим обеденным столом, гости с удивлением узнают, что хозяев нет в доме, а единственные живущие здесь семейная пара слуг. Именно они ставят собравшимся граммофонную запись, которая обвиняет всех в убийствах. Неизвестный голос обещает всем соответствующее их преступлению наказание. Гости, которые не могут уехать с острова, оказываются в ловушке. Кто-то начинает убивать по очереди всех, кто собрался в замке
читать дальшеВ личности ENFP – истинный дух свободы. Они часто являются душой компании, но в отличие от Искателей, их меньше интересует безоглядное веселье и наслаждение моментом, но скорее они любят создавать социальные и эмоциональные связи с людьми. Очаровательные, независимые, энергичные и сочувствующие, 7% населения составляют эти люди, поэтому их легко заметить в любой толпе. Ты можешь изменить мир всего одной идеей
Однако, ENFP не просто социальные и общительные люди – как и их соседи по группе – Дипломаты, их природу определяет их черта Интуиции (N), что позволяет им читать между строк, с любопытством и энергией. Они склонны рассматривать жизнь как большую, сложную головоломку, в которой все кусочки связаны – но в отличие от Аналитиков, которые видят эту головоломку в виде набора системных махинаций, типы ENFP смотрят на неё через призму эмоциональности, сочувствия и мистицизма, и всегда ищут более глубокий подтекст. Типы ENFP страстно ценят независимость, и сильнее, чем стабильность или безопасность, им нужна свобода и оригинальность.
Многие другие типы находят эти качества неотразимыми, и если тип ENFP находит способ реализовать свое воображение, то он получает огромное количество энергии, которая выводит его в центр сцены, делает в глазах сторонников объектом почитания и примера, или гуру – но это не то место, где свободолюбивые ENFP хотели бы оставаться. Еще хуже, если им придется заниматься административными вопросами и рутинным контролем графиков, что часто сопровождает лидерскую должность. Самооценка ENFP зависит от их способности принимать оригинальные решения, и они должны понимать, что они свободны для эксперимента – они могут быстро потерять интерес или прийти в уныние, если они оказываются запертыми в скучной должности или роли. Не теряй эту крошечную искорку безумия
К счастью, типы ENFP знают, как расслабляться, и они вполне могут переключаться из режима страстного, увлеченного идеалиста на работе в образ оригинального и яркого «духа свободы» на танцполе, часто с внезапностью, которая может удивить даже их ближайших друзей. Тусовка в компании также дает им возможность эмоционально пообщаться с окружающими, давая им ценную возможность заглянуть в умы своих коллег и друзей, и понять их мотивы. Они считают, что каждый должен найти время, чтобы распознать и выразить свои чувства, и их эмпатия и способность к общению делают данную тему естественным предметом для разговора.
Человек с личностью типа ENFP должен быть, однако, осторожен – если слишком много полагаться на интуицию, слишком много предполагать или ожидать от друзей, можно принять неправильный сигнал, и испортить отношение, которому не хватало только немного простоты. Такой социальный стресс – ночной кошмар для каждого Дипломата, ориентированного на гармонию. Типы ENFP весьма эмоциональны и чувствительны, и если они наступают кому-то на ногу, то и сами чувствуют боль.
Тип ENFP будет проводить много времени, исследуя социальные взаимоотношения, чувства и идеи, прежде чем найдется то, что они найдут что-то истинное, свое. Но когда они, наконец, находят свое место в мире, их воображение, эмпатия и храбрость, скорее всего произведут на свет невероятные результаты.
Название: Противостояние Автор:Roksan de Clare Бета:Kage Tsukiyama Исторический период: 1125 - 1153 года Размер: мини, 1129 слов Пейринг/Персонажи: Стефан Блуаский / императрица Мод (Матильда Английская), Генрих Плантагенет (будущий король Англии Генрих II). Категория: гет Жанр: драма, история, UST Рейтинг: R Краткое содержание: Эта борьба длится годы Предупреждения: на заявку: спойлероб анг. короле Стефане и его сопернице имп. Матильде. любовь-морковь на фоне борьбы за власть.
— Пса, посмевшего укусить руку хозяина, следует учить, — говорит Матильда. Угрюмый шотландец замахнулся кнутом: ему было все равно кого сечь, пусть даже и пленного короля. ** Не красавица. Совсем не красавица. Не досталось императрице Мод миловидности Матильд предшественниц — бабки и матери. Статью и лицом кузина Стефана пошла в отца: высокая и сухощавая, длинноносая, с тонкими ярко-красными губами и цепкими глазами, как у сокола. Когда успела она приметить кузена как добычу? Вцепилась в душу мертвой хваткой — не забудешь, не вырвешься из хищных когтей. Нрав у нее дедовский, от Вильгельма Завоевателя: резкий, упрямый, несдержанный. Нет в ней смирения и кротости. Для женщины такой нрав хуже проклятия. Тем более не стоило Матильде переходить ему дорогу. Что там она нашептала королю Генриху, раз вопреки здравому смыслу он сделал ее наследницей Англии и Нормандии? Тогда, представляя, как гордая Матильда дарит ласковую улыбку собственному отцу, Стефана ударом меча в сердце пронзила мысль: «Коварная предательница». Сколько дней он обхаживал дурнушку кузину, пытаясь приблизить к себе, лишь бы получить ее поддержку перед Генрихом. Она же бросала на него презрительное взгляды и кривила губы в усмешке, обнажая белые ровные зубы. — Все возможно, кузен. — Все будет как должно, кузина, — даже у ангелов сломалось бы терпение с этой женщиной, а Стефана уж точно нельзя назвать святым. Она только плечом повела. Знала уже! Знала, что все ожидания Стефана напрасны, что скоро ему придется произносить ей клятвы верности, как будущей королеве. Трижды. Языком плести лживые обеты, даже не мечом махать, какое-то время они будут его надежным щитом, а дальше все сделает сама Матильда. Так казалось поначалу. Стефан злорадствовал, что брак Матильды, должный защитить границы Нормандии и дать будущего наследника обоих корон дал крен и шел ко дну, подобно «Белому кораблю». Даже когда она вернулась к супругу, Стефана не оставляла надежда, что все ненадолго — не быть этому союзу счастливым. Тогда впервые наступило болезненное озарение: не только в троне дело, точнее дело совсем даже не в нем. Стефану невыносима была сама мысль, как ласкают друг друга кузина Матильда и молодой Анжуец, переплетаясь в любовных объятьях, подобно виноградным лозам. Ярость терзала сердце острыми занозами — ревность, спрятанная за амбициями. Он ждал свое время, чтобы взять корону, которая слишком уж тяжела была для женской головы. Мир в стране стоит нарушенных клятв. К тому же, кому они были принесены? Всего лишь бастардке. Старую историю вытащил на свет божий брат Стефана Генрих Блуаский, архиепископ Кентерберийсий. Мать Мод, шотландская принцесса, находясь в монастыре, вышла оттуда не Эдитой, а Матильдой. Значило ли это, что она отвергла обеты данные Господу? Раз так, то грех нарушения клятвы Стефана и грехом назвать нельзя. Матильда была не из тех, кто отступает. Следовало захватить ее еще в Арунделе, тогда бы не случилось этой постыдной встречи в Линкольне. Тогда он сам бы не оказался в клети, годной для опасного преступника, а не короля, закованным в цепи, как зверь дикий. Стефан не видит, как взметается вверх кожаный плетеный ремень кнута, но он слышит зловещий хлопок. Миг, когда он ожидает боли, невыносим, но кнут опускается, так и не коснувшись его тела. Жестокая победительница хочет насладиться не болью, а его унижением. Стефан совсем не разделяет ее желание. Остается надеяться, что его гримаса схожа на пренебрежительную ухмылку. Между новым хлопком и новым страхом, что в этот раз удар уйдет не в пол, а в его спину, он успевает поднять голову и окинуть Мод взглядом. Ее щеки покрыты румянцем, зрачки расширены, груди высоко вздымаются, словно в предвкушении страстной ночи с возлюбленным. Время не коснулось лица Мод, оставляя на нем борозды, и стан по-прежнему прямой и тонкий, хотя на животе, после трех родов, наверняка остались складки, но и это не недостаток. Как бы хотелось Стефану проверить это, чтобы не было на ней длинного платья и мантии, и накидки прикрывающей чело, чтобы стояла она нагая, как древняя богиня, а он бы мог, преклонив пред ней колени, прижаться лицом к ее животу. Разум предал его, рисуя яркие картины, где он овладевает стоящей просто перед ним соперницей. Член встал, что не осталось незамеченным Матильдой. — Достаточно! — разозленная Матильда прерывает наказание. Она бы и правда приказала всыпать кузену, отобравшему ее корону, плетей, но не в ее планах превращать его в мученика. Как скоро изменчивая Фортуна ставит все с ног на голову и обратно. Вроде не так давно сам был пленником, а теперь особа, пленившая его, вот-вот окажется в руках Стефана подарком на Рождество. Замок Оксфорд окружен и Матильде скоро придется сдаться. Это сладкая ночь перед победой. Замок сдался. Матильда в цепях: повержена и унижена, н не покорена. — Строптивых кобыл объезжают, — говорит Стефан, и Матильда дергается, прекрасно понимая, что должно последовать. Стефан не пытается ее разубедить, обнажая мужское достоинство — оружие, что поразит ее тело. Матильда пытается сжать колени, сопротивляясь насилию. Бесполезно, даже если бы Стефан пожелал оттянуть проникновение, то не смог бы. Он окутан вожделением, он тонет в нем, оно терзает его и готово разорвать на части, до той поры, пока Стефан, схватив непокорную кузину за бедра, не сливает их тела. Цепи падают, одежды исчезают, разлетаясь легком пухом. Воспользовавшись такой свободой, Матильда тут же заключает его в плен своих рук. Острые зубы впиваются ему в шею, не защищая, а побуждая действовать еще неистовей, острые ногти, впиваются в спину. — Мод. Моя Мод… — Ты звал меня, мой муж? Стефан не понимает, почему сладкие слова звучат так горько, почему голос любимой так изменился и звучит как голос… его жены Матильды. У королевы Матильды ласковый взгляд, нежные руки, миловидное лицо. Она преданная и кроткая, она преисполнена добродетелей. Безусловно, Стефан счастливейший из мужей, раз в жены ему досталась такая женщина. С императрицей Мод у них общего только в данном при рождении имени. И все же она не Мод… Греза рассеивается, оставляя по себе шлейф разочарования. Стефан еще не знает, что его сон лишь насмешка коварной Хелависы: Оксфорд взят, но Мод в замке нет. Спустившись по стене, и перебравшись по замерзшей реке, просто под носом у осаждающих, упрямая Матильда оставила Стефана с его Пирровой победой. Годы идут. Уже нет жены Стефана, в соборе Ле Мана покоится муж Матильды, а война продолжается. Стефана могут посчитать безумцем, но он знает, как это можно закончить. Все просто, он останется королем, Матильда же станет его королевой. Что с того, что родственники? Решение Папы зависит от аргументов, подкрепленных золотом, к тому же все ради спокойствия страны. Только все тщетно. «Ноги мой не будет на этой земле», — заявляет Мод, где-то там, в солнечном Руане. Ее борьба закончена, и знамя поднимает ее старший сын. У молодого Генриха Анжуйского рыжие волосы отца, но длинный нос с горбинкой и чувственными ноздрями, тонкие губы, и глаза — глаза точно материнские. — Я могу, в обход своих сыновей, назвать тебя наследником, если ты назовешь меня отцом, — произносит Стефан, заранее решив, что подобное предложение будет с негодованием отвергнуто. Пока что молодой Генрих хищно улыбается. — Все будет как должно, дядюшка, или лучше называть вас отец? Что-то знакомое есть в словах новоиспеченного «сына». Залюбовавшись на его улыбку, так похожую на улыбку Мод, Стефан теряет бдительность, а молодой лев начинает свою первую охоту.
Год 1805-ый...Французская армия под командованием Наполеона вторглась в Австрию...Наполеон продолжил свой путь на восток, и Россия решила объединиться с Австрией, чтобы дать ему отпор...Русские вступили в войну, которая навсегда изменит их жизнь. Новая экранизация романа Льва Толстого.
Название: Третий Пейринг/персонажи: МонШеви, Генриетта, Луи, еще кое-кто мимо пробегал Форма: драббл Категория: слеш (внезапно) Жанр: драма
читать дальше- У меня для тебя есть подарок, - Шевалье де Лоррен, сама загадочность, покручивал в руке трость и старательно избегал прямого взгляда. - Хочешь извиниться за то, что забыл двадцать первое сентября? – едва заметно приподнял кончики губ Филипп: особый изыск в своих фантазиях Шевалье проявлял, когда был зол или виновен. Что дурного, если слегка подстегнуть дорогого друга? - Забыл? Разве? – Лоррен игривым жестом щелкнул по носу младшего брата короля: непозволительная дерзость будь на его месте, кто другой.- Я помню: ты был в восторге от подарка, или компенсации. Называй, как хочешь… - Так что там с подарком, - небрежно поинтересовался Филипп. Воспоминания подогревали другой интерес, но для общей пользы пока лучше оставаться безучастным. - Тебе стоит проследовать за мной. - Разве мы не можем развернуть его здесь? – как бы невзначай Филипп поправил складку жабо шевалье, передавая ему инициативу действовать дальше. - Нет. Это прозвучало настолько категорично, что Филиппу пришлось переспросить. - Нет? - Нет. Если тебя уже одолевают сомнения, то я, пожалуй, оставлю за собой право единоличного обладание этой красотой. Де Лоррен мягко отстранил руку и, развернувшись, направился к выходу и обернулся только у самой двери: мол, так ты идешь за мной. И что оставалось делать? Любопытство подогревалось тем, что припрятать сюрприз де Лоррен в самой дальней комнате покоев Филиппа за ширмой. Дальше нечто спрятанное в ящике под покровом. Терпением де Лоррен не отличался, потому, сдернув его, он наконец-то раскрыл интригу. - Позволь представить тебе Луи. Разве он не прекрасен? - Кот? Самый обычный кот? Ты дал какой-то твари имя моего брата? - Не слушай его, Луи, - де Лоррен подхватил животное на руки, кот благодарно заурчал. - Ты переходишь черту! - А ты ревнуешь? – кот оказался на полу, а ветреный де Лоррен резко переключил внимание на влиятельного друга. Как бы там ни было, но противостоять ему воинственный Филипп не мог, да и не хотел. – Если Луи сделает пакость, например, нагадит в твои туфли, ты всегда можешь взять его за шкирку и задать взбучку. - Пока что ты меня не убедил… - Тогда у меня для тебя есть еще несколько неоспоримых аргументов, - де Лоррен уже прижал противника к стене, и Филиппу осталось только признать поражение. Хотя разве поражение? Небольшая уступка. На самом деле «небольшой уступкой» нового питомца Лоррена назвать было сложно. Кот воистину казался великаном среди своего племени: серый, полосатый корабельный крысолов с короткими лапами, но с аристократическими замашками. Он оказался переборчив в еде выбирая только деликатесы достойные королевского стола или собственная добыча: мыши, крысы со двора и кухни, или же экзотические птички из королевского сада. С местом для отдыха угодить ему оказалось совершенно невозможно. Луи мог возлечь на полу просто у двери, и каждый входящий непременно об него спотыкался. Мог улечься на приготовленные для облачения наряды, оставляя на них шерсть, но любимым местом для долгого кошачьего сна оказалось ложе Филиппа. - Убери его, - пытался сказать и свое слово Филипп. - Просто столкни и скажи: «Луи, не делай так», - ворчал сонный де Лоррен. – Хотя в этом случае я не против третьего в нашей постели. Несколько раз Филипп следовал первому совету, правда, без нравоучений. Кот выжидал некоторое время, пока один из несговорчивых хозяев начинал засыпать, затем осторожно снова взбирался на ложе. Сначала в ноги к людям, потом все выше и выше. Окончательно Луи утвердил свое право «быть третьим», когда однажды утром, проснувшись, Филипп обнаружил, что рука его обнимает не шевалье, а огромный, пушистый, урчащий ком. Де Лоррен сидел напротив на кресле непривычно неподвижный, замершей статуей уставшего, печального Сатира. - Что случилось? – приподнялся Филипп. - Просто любуюсь. - Лучше иди сюда, - приказал Филипп. Может он и хотел бы растянуть этот миг подольше, как будто он увидел не только обнаженное тело шевалье, но и неприкрытую душу. Но этой хрупкой субстанции было холодно в непривычной для нее обстановке. Так следовало ее согреть теплом своего тела. Проблемы появились по весне, когда кошачья природа проявила себя во всей красе. - То, что этот зверь опробовал всех кошек в округе еще полбеды. Но он посягнул на кошку Ее Величества, - миссию переговоров о беспределах зверя взяла на себя Генриетта. – Он загнал ее в одну из кладовых и держал ее больше суток в углу, пока бедная не сдалась. Боясь навредить Белянке, никто не мог ничего сделать. - Какая прелесть, - де Лоррен несколько раз смачно хлопнул в ладони. - Вам следует принять меры. Возможно радикальные. Иначе Его Величество потребует избавиться от некоторых любимцев, - Генриетта многозначительно взглянула на шевалье. - Вы предлагаете кастрировать Луи? Какое кощунство, - Лоррен не унимался. - Я подумаю над этим, куколка, - попытался разрядить обстановку Филипп, хотя тут он был согласен с де Лорреном: переполох с королевским масштабом, учиненный котом, зрелище за которым еще стоило понаблюдать. Ночью в покои Филиппа заявился особый гость. - Нужно поговорить. - Кто это? – пробормотал сонный шевалье. - Луи, - успел шепнуть Филипп. - Вышвырни, если он тебе мешает, - продолжал ворчать де Лоррен. - Король, - успел шепнуть Филипп, но де Лоррен, уткнувшись в подушку уже спал, или делал схожий вид. - Что он хотел? – де Лоррен напрасно старался показать безразличие к разговору сиятельных братьев. - Я отправляюсь на войну, - Людовик так внезапно проявил благосклонность к многочисленным просьбам брата, что это вызывало подозрение. - О! – деланно-равнодушно произнес де Лоррен. - Ты мог бы поехать со мной, - Филипп уже знал ответ, но попробовать стоило. - На войну? Как романтично. Но кто же тогда присмотрит за Луи? Филипп с детства грезил о военной карьере, и вот теперь приходилось покидать двор со смутной тревогой. Кот точно сумеет о себе позаботиться… - Надеюсь по возвращении застать вас обоих в добром здравии, - почти прощаясь, заметил он.
"Не мечто красит человека, а человек место") Наверно, если бы не печальный "Палач-бастард", ставший одним из разочарований года, то я бы не нашла "Палача" с Николаем Костер-Вальдау. Может и жаль, что не умею писать внятных рецензий, тем более, что ненужное спойлерство возглавляет список смерных грехов. Но от ограбления Тумблера на гифки не удержалось. Единственный недостаток фильма: мало. Я бы точно не отказалась от сериала. Хотя по книжной части открытие №2 это немного компенсирует.
Интриги, приключения, дворцовые романы Испании правления Альфонсо X Мудрого. Честь, сговоры и страсть, преодоление барьеров объединяются в этой исторической драме, в качестве фона для жизни и столкновения между христианами, мусульманами и евреями того времени.